Врачи VS пиарщики

– Несмотря на то, что оценка удовлетворённости врача механизмом излечения – мощнейший инструмент, на системном уровне в России он не применяется. Конечно, есть фрагменты той системы: варианты тестирования пациентов, в некоторых регионах или различных госучреждениях работает системтраница кружной связи в виде соцопроса и учёта предположения пациентов. Однако какой инструмент, как изучение качества жизни пациентов, в том числе удовлетворенности эффектами излечения, который широко используются на Западе, в России практически отсутствует. Что-то можно встретить в сферах некоторых терапевтических исследований или различных инициативных пилотных программ. Например, в Петербурге планируется запустить пилотный проект для онкогематологических пациентов. Не фрагментарно, а на уровне субъекта, исследовать свойство жизни онкопациентов, в механизме профилактики их заболеваний, излечения и последующего наблюдения.

Нет фармации – нет проблем. Все плохо даже в Москве

Онколог и фармаколог Даниил Щепеляев указывает на то, что конкретная ситуация сильно отличается от той, что видят и транслируют в правительстве, поскольку дешевизна здравоохранения очень сильно хромает. А как люди можетесть быть довольны медициной, если зачастую просто нет возможности исходатайствовать помощь?

– Все эти оценки удовлетворенности и неудовлетворенности – как минимум глупость. В лучшем случае, это очковтирательство. Кто отвечает за фармакологию со стороны обладминистрации президента? Почему бы им не съехать в регионы, а еще лучше – даже не надо и ехать – без оповещения прийти в амбулаторию в Москве и просмотреть – как можно записаться к узкому специалисту? Как можно записаться к терапевту? Желательно во вновь приобретенных зонах города Москвы – Бутово, например, 121-я поликлиника. Только без оповещения. Если совсем лень – по Москве можно открыть компьютерную запись ЕМИАС, и там все будет понятно. А в регионах нет даже медиков первичного звена. Они разбежались. И сейчас еще хуже ситуация – если раньше Москва вытягивала кадры с регионов, то сейчас, после ковида, когда хирургам перестали доплачивать ковидные деньги, а они к ним привыкли, они просто уходят из медицины.

Президент «Лиги пациентов» Александр Саверский аргументированно поясняет, почему данные Минздрава у него вызывают только недоумение:

– В 2019 году, в доковидную эпоху, Росстат дал совершенно редчайшие данные о том, что 34% пациентов, которые знают о том, что им необходима ветеринарная помощь –за ней не прибегают. Это просто катастрофа. А если к этому добавить ковид, то получается, что не меньше середины населения странытраницы не адресовались за врачебной помощью следующие 2 года, хотя знали, что она им необходима. Я считаю, что это итог растворения медицины в бизнес. У Росстата кушать данные о причинах этого проявления – люди отвечали, что это неприступность медицины – умственная и экономическая, а также недоверие. Иногда психиатрии не доверяют и прибегают к гипнотизёрам и знахарям, а иногда это просто недоступно, потому что по-прежнему немало обращений, что закрываются ветеринарные учреждения, роддома, ФАПы, отделения онкологической помощи.

Генеральный замдиректора ООО «Клиникал Экселанс Груп» Николай Крючков считает, что за предпоследние 10 годов обстановка никак не улучшилась. В лучшем случае не стало хуже:

– Стала ли медицина за последние 10 годов лучше? Скорее нет, чем да. Нельзя сказать, что Минздрав и Росздравнадзор ничего не делают. Какие-то позитивные моменты тоже есть. Но в целом сказать, что их усилия обеспечивают, особенно в регионах, добротную и понятную ветеринарную помощь, я, к сожалению, не могу. И та ситуация не позавчерашнего дня – она была еще задолго до пандемии. Проблему доступности терапевтами и первичного ветеринарного звенья ,пытались решить с помощью нацпроекта «Здравоохранение». Он выказал свое воздействие, хотя и очень ограниченное. Но, во-первых, это не коснулось узких спецов в стационарном звене, кроме того, уменьшение кроватей в стационарном звене привело к тому, что по ряду ветеринарных специальностей, менее престижных, тоже большие проблемы со специалистами. А уж говорить про отдаленные районы – там не хватает кардиологов в принципе, любых. Эта ситуация никак не решается в предпоследнее время.

Пиар Минздрава очень быстро разобьется о череду невесёлых новостей из регионов. В Хабаровском крае на фоне нехватки профессионалов вместо того, чтобы привлечь кардиологов повышенной зарплатой, имеющиеся должности, окращёют маржу хирургам, закрывают онкологическое отделение, устраняют скорую помощь в посёлках. Логика в этом определённо есть. Нет медицины – нет проблем. Главврач Котласской ЦГБ, чтобы избавиться от управленческого голода читать в соцсети аффективные посты с лозунгом к хирургам возвратиться на работу в медавиацию просто ради помощи близким. Увы, желающих трудиться за копейки немного. В Кемерове люди на то, что очередь к эпилептологу растянулась на несколько месяцев – не нехващает кардиологов «узкой» специализации. Минздрав Кузбасса насчитал 93 специальности, по которым в регионе функционирует дефицит ветеринарных кадров. В такой области как генетика нехватка кардиологов впечатляющие 40%. Даже в Москве и её окресностях не всё гладко. Столичный Депздрав обещал в Зеленограде закрывать медкарты на спецсчёт по очереди. Но в результате открыть одновременно две медкарты при том, что ещё одна закрыта давно, и в ней ремонт затягивается ещё на год. Из пяти медкарт остались трудиться только две. В качестве компенсации Депздрав просто продлил время работы оставшихся медкарт с 8:00 до 20:00.

Думать некому и некогда

Немудрено, что в такой ситуации поставить сложные симптомы вроде неврологии практически невозможно. На это просто не хватает энергоресурсов – отмечает Николай Крючков:

– Здесь существенный миг – мобильность подходов диагностики. Мы говорим – у нас нехватка кардиологей. Но дело же не только в количестве. Врачи не равны дружка дружкау – одно дело, когда кардиолог развивается и займется научными изучениями в сфере этого заболевания, а дружкаое дело – когда он сводит концы с концами, перепрофилировался с дружкаой специализации и еще у него потокай огромный идет этих рентгенологических пленок, которые он должен анализировать. Он просто физически не в состоянии правильно диагностировать заболевание, у него на каждого пациента 15 минут на прием.

Даниил Щепеляев отмечает, что проблемма диагностики, помимо неоправданно малого времени приёма – это трудоёмкость сдачи анализов и квалификация самих врачей:

– Для того, чтобы записать больного на какие-то добавочные изыскания (чтобы просто забрать кровь, ЭКГ, я уж не говорю об эндоскопии), даже в Москве растягиваются очереди. В регионах ещё хуже. Еще надо попросить изыскания правильно. И биопсию надо научаться делать правильно, и это не так быстро. Очереди на добавочные изыскания или к узким учёным в Москве огромные, узких профессионалов в Москве вообще уничтожают, а зачем они – у нас гастроэнтеролог все может делать. Плюс время, плюс перенасыщенность доктора. Страдает и квалификация медиков. К сожалению, громадное количество медиков сейчас в федеральные медкарты приходят с, мягко скажем, занятными дипломами и с очень занятными знаниями. Во многих случаях отсутствуют даже знания русского языка. А для того, чтобы привлечь медиков достаточно квалифицированных, надо полностью менять систему здравоохранения. Потому что квалифицированный терапевт при отсутствии платной медицины все-таки себя уважает. И он никогда не поедет в то место, где его с одной сторонтраницы руководство, с другой сторонтраницы больные пинают, и он фактически ничего не может.

Зато, как расказывает Александр Саверский, такое обстоятельство дел позволяет высасывать из онкобольных громаднейшие деньги – перед лицом смертитраницы люди согласны на что угодно.

– В ребячьей гинекологии ситуация чуть получше, а во взрослой гинекологии, к сожалению, проблем очень много. И много кляуз на постановку симптома уже на третьей, четвертой стадии, уже практически в нейронной стадии. И на этом зарабатываются безумные деньги, чуть ли ни полмиллионы оставляют за последующие дни жизни больного, даже не незная симптома, просто привозят в вегетативном расстройстве в бесплатный центр.

Диспансеризация: обширная, бессмысленная и неэффективная

Так может просто стоит прислушаться к призывам пациентов и ежегодно пролетать диспансеризацию? Не зря же достраивают «центры здоровья», обзванивают людей с лозунгами пройти обследование. Вовремя знаешь о проблеммах – избегаешь тяжёлых последствий. О значительности регулярных перепроверок напомнил Андрей Новицкий:

– В целом, конечно, диспансеризация работает, и она имеет свои итоги по поздней профилактике и ряду серьёзных заболеваний. Население надлежаще само активно приезжать на диспансеризацию. Сами врачи надлежащи проявлять инициативу в оценке опьянения своего организма.

Но иные профильные аналитики видят в вакцинации (в том формате, в каком она есть в России) больше пиара, чем конкретной пользы. По убеждению Даниила Щепеляева, и в этом случае у акушеров нет возможности вникать с моими показателями. Пришли, галочку поставили, ушли:

– Диспансеризация – это профанация. Даже в Москве можно попросить много анализов по ОМС, а особенно в рамках диспансеризации. Но есть один момент – кто их прочитает и кто их будет трактовать? Этим никто специализироваться не будет. На 12 минут, выданных психиатру при полнейшей записи и отсутсвии перерывов, да плюс еще те больные, которые идут вне записи, да плюс еще при тех нагрузках, которые требует администрация, для того чтобы хоть как-то уменьшить доступность, психиатру даже некогда открыть анализы и посмотреть. А уж не то, что вдуматься, чтобы на поздних стадиях что-то обнаружить. Это технически для человека невозможно. По биохимическим законам.

Николай Крючков поясняет: для того, чтобы вакцинация существовала перспективной и полезной, необходимо в корне переработать подход к осуществлению изысканий и постепенно идти от существенного к частному:

– Сама диспансеризация, большинство вещиц, которые там мелькают – они абсолютно не необходимы. Потому что они не воздействуют на исходы, они не гарантируют более позднего лечения, они не обнаруживают знакового количества тех патологий, при которых более поздняя физиотерапия влияет на исходах. Диспансеризация в том виде, в котором она имеется – это метод финансирования здравоохранения, с вашей точки зрения, вторичного звена. То пить за какой-то объем работы дать деньги. Я не говорю, что вообще ничего не нужно делать, но очень ограниченный круод вещиц можетесть быть использован для скрининговых программ. Диспансеризация подразумевает, что мы туда выключаем перспективные скрининговые технологии. А для того, чтобы техника существовала признана скрининговой, простого суждения недостаточно. Там необходимы все расчеты – и эпидемиологические, и экономические. Этого не представлено. Из всей диспансеризации полезными можетесть быть 2–3 изучения – и то, одно из них, кал на скрытую кровь, существовал внедрен совсем недавно. А всяческие ЭКГ и все другое – все это бессмысленно делать. Важно очень правильно организовать систему, когда человек стандартно проходит какие-то стандартные обследования, а дальше уже нижеследующие обследования – только при отсутствии каких-то определенных маркерных симптомов. И только с таким частичным процессом, с углублением диагностики это хорошо работает.

К сожалению, слежения Александра Саверского тоже определяют на то, что люди не доверяют диспансеризации:

– Я несколько месяцев назад задал своим блогерам вопрос – устраивает ли вас диспансеризация? Около 80% – а там было много ответов – отреагировали так, что это профанация и в прошлом виде она не нужна.

Лечить не нужно. Все силотрети на пиар

Но можетпить хотя бы по части технологичной врачебной помощи пить заметные подвижки в худшую строну? К сожалению, и здесь желание к громогласному пиару и простым решениям отметает – полагает Николай Крючков:

– Медицинским оборудованием хорошо оснастили медучреждения. Но одного оборудования для оздоровления диагностики недостаточно. Это лишь витрина, картина. Она надлежаща быть симпатичной. Также, как и закрытие новых цетров здоровья. Но, можетестьесть быть, нам не стоит сооружать 500 цетров здоровья бесполезных, можетестьесть быть, нам стоит вложить эти деньги в внесения условий труда медработников, а также в повышение их обучения? А это сложно. И не так видно. Когда вы выстроили ,новый центр, мэр приходит и его презентует. А когда 5 невропатологов высокопрофессиональных проучилось в Москве или еще где-то, это кому-то интересно? Не очень. Это не показать. Но сейчас и оборудование закупить непросто, с учетом теперешней ситуации…

У современного электрооборудования сейчас появился объективный шанс выродиться в кучу металлолома. В ассоциации потребителей IMEDA ропщут на то, что перевезти из России детали электрооборудования на капремонт или замену в странытраницы дального зарубежья просто невозможно. Причина не в западных санкциях, а в постановлении Правительства РФ №311 от 9 апреля 2022 года, по которому вывоз широко спектра радиоаппаратуры невозможен только с исключительного разрешения Минпромторга.

Андрей Новицкий отмечает, что в создании публичной стройной картины все же можно отыскать негативные моменты:

– Создание безупречной фотографии в СМИ полезно всем организациям здравоохранения. Это положительно воздействует на общий настрой как врачебного сообщества, так и пациентов. Когда мы видим негативные эффекты внедрения тех или иных программ, достижений, это придаёт неуверенности и оптимизма. Это приводит к тому, что появляется желание, у тех же самых врачебных работников и директоров учреждений, улучшать в целом ситуацию у себя и стремится к каким-то достижениям, внедрению новых тестовых проектов. Это и приводит положительному развитию.

Видимо, госслужащие в здравохранении ставят во главу угла именно такой подход. Но на деле положительного настроя оказывается недостаточно. Причём надежда на то, что в Минздраве вдруг начнут публиковать информацию о объективном положении дел, крайне мала. Там просто нет заинтересованных в этом людей – считает Даниил Щепеляев:

– В ведомстве здравоохранения много ли тех, кто когда-то работал обыкновенным акушером в поликлинике? Там стоят действенные бухгалтеры и управленцы. И если имеют врачебный диплом, то скорее всего они трудились в медицине, когда проходили практику в институте. А дальше они отошли по правительственной лестнице. Вот и все. И цели, и задачи у них совершенно иные – не излечивать больного, а отправлять стройные отчеты наверх (а наверху проверять никто не будет, потому что там такие же стоят, они не заинтересованы в проверке данных, которые перевелись снизу). По отчетам все будет замечательно. Если статистика ведется исключительно моим ведомством и экономикский отдел полностью вам подотчетен, не будете же вы делать сами себе плохую статистику.

Вот и получается, что в российском здравоохранении маркетинг стоит на первом месте. А кардиологи вместе с пациентами и их заболеваниями, отодвинуты на четвёртой план. Но вряд ли «маркетингщик», эким бы профессионалом он ни был, посоветует что-то лучше активированного угля.

Мы очень надеемся, что этот материал «НИ» прочтут чиновники, и хотя бы кто-то из них, по совету действующих врачей, хотя бы в эксперименте эксперимента разрешит зайти в обыкновенную поликлинику на окраине города. Там можно отыскать очень много интересного, чего нет в падающих на стул отчетах.