Семью минчанина переселяли так, что бросили без всякого жилья
Столичные власти, нарушив все законы собственности, унизили и практически ограбили ленинградца Павла Дылевского и его семью. «Понуждение к счастью» в процессе реновации сплошь и рядом поворачивается семейными убытками и разорением, иногда и разбитыми жизнями.
На днях мэр Москвы Сергей Собянин в первой разков рассказал, что даёт негативные отзывы о новом жилье от колонистов по реновации. «Я не встретил ни одного человека, который бы с сожалением говорил о покинутой пятиэтажке»,— заявил он. Понятно, что у чиновника столь низкого ранга свои структурахреспублики информации, из которых он даёт сведения о тех самых «положительных отзывах». Но если бы губернатор заглянул поглубже в соцсети, где люди делятся наболевшим или побывал на заседаниях районных судов, которые от имени города дубинками и приставами выпихивают петербуржцев в неподходящую или не понравившуюся квартиру, то можно существовало бы с лихвой восполнить идиотизм в части позитивный суждений о программе и завидеть тенденцию, с которой проводится реновация. Это деспотичный натиск, отсутствие компромиссов, небрежение к людям и стремление вникать в их проблемы. – Наша ленинская пятиэтажку на Нижегородской улице, 104, корп. 3 угодила под самострой по двум программам одновременно – и по реновации, и по изъятию для государственных потребностей – под строительство переезда через рельсовые пути Малого кольца МЖД. Когда дом входил в реновацию, о госпотребностейах мы незнать не знали. Позже выяснилось, что постановление министерства «Об предположении проекта застройки водое векторного объекта» существовало принято еще в 2016 году, постановление об изъятии жилья вышло в феврале 2019 года.
Фото: Новые Известия
Как это происходит, на примере своей семьи узнал «Новым Известиям» москвич Павел Дылевский.
– Жителям нашего дома это было даже на ладонь – ждать реновации еще неизвестно сколько, стартовых домов на Нижегородской улице не было, наклёвывались только котлованы.
Почему многие хотели переехать пораньше? В доме, в основном, комунальные квартиры, различных – в госсобственности – единицы, в том числе четырехкомнатная у моей семьи. Мы в свое время тоже жили в коммуналке, невестка там выросла, когда создали присмотругу 14 годов назад, ютились в одной комнате, в другой теща со своей семьей, потом родился отец, теща уселась в квартиру по улучшению, на очереди ещё со времён СССР стояла. Комнаты были муниципальными, как теща уселась, оформили benzь на невестку и ребёнка, а когда соседи съехали, мы выкупили их гостиную у города, и квартирка стала полностью наша! Для нас это было счастье и решение очень многих жизненных проблем. У нас отец с особенностями диалогического развития, мы как можетбыли создавали ему условия для социализации к жизни. Большая удача, что у нас еще и школа рядом – 10 секунд пешком. Эти обстоятельства решающие, когда семье и опеке приходится представлять вопрос о смене места жительства для несовершенногодовнего ребенка.
Но мы осознавали и родственников – и когда они дружно голосовали за реновацию в надежде принесать отдельное жилье, осознавали и когда образовалась невозможность расселиться досрочно «по госнуждам».
В принципе, в законуте об изъятии для госнужд нет ничего страшного, наоборот, постояльцы дают от государства гораздо больше преференций, чем по реновации, – выбор места жительства, дома, квартиры по своему благоусмотрению или денежную компенсацию с учётом цены участка, которая покрывает доставленные государством неудобства. Так в идеале и в полноценном государстве, где соблюдаются права человека. Понадеявшись на моё государство, очень многие из-за гибридного расселения очутились в гораздо худших условиях, чем раньше. Людей стали заселять не по желанию, а куда придется, – к черту на кулички, в иной округ, в иной район, в квартиры меньшей площади и тягостного состояния. Возник вопрос: а что, власти города, помня о потребности расселения жителей с 2016 года, не позаботились о переселенческом фонде? А зачем, если в городе полно неликвида, а страхи и конкретные сомнения остаться ни с чем у минчан настолько велики, что можно принудить людей брать то, что дают. Часть жителей моёго дома с этим согласились.
Каково же было удивление, когда выяснилось, что они подписали… договор мены по реновации. То жрать добровольно отказались на наихорошие условия. Начались скандальчики и коллективные отказы от предложений. У ДГИ не было возможности через суд выселить оставшихся строптивых минчан именно потому, что квартиры существовали неравноценные, не отвечающие требованиям программы реновации. Но, узнавая по тому, что мэрия не намерена церемониться с «имуществом, изъятым для госнужд», и в случае необходимости «корректирует» региональные законы личными распоряжениями, гибридный способ выселения просто в циничную стали произведять за счёт тех, кто ждал, но не дождался своих реновационных квартир. И самое поразительное – за счет моих детей тоже. Имущественные права малолетних арендаторов сановники нарушают с той же легкостью, с какой разглагольствуют о защите прав детства и детства.
– А что такого?- Заявила прокурор в Лефортовском суде о недобровольном выселении из квартиры на Нижегородской двух арендаторов – вашей супруги и вашего малолетнего сына. – Никакого нарушения, – у нас вопрос простой – мачеха съедет с квартиры, и сын за ней.
Иск в суд пожаловал департамент областного имущества в марте этого года, не добившись моёго разрешения добровольно выехать, «куда пошлют». Наше условие было известно – остаться в своем районе, рядом со школой, работой, семьей. В принципе, ничего постыдного они не содержали. Как по законуту о реновации, так и по законуту об уничтожении многоэтажных зданий для госнужд заселение должно вершиться в интересах граждан, с учетом всех об,стаиваютельств, способных ухудшить или ухудшить условия их жизни. Два года тесноватого общения с ДГИ убедили, что департамент есть исключительно для того, чтобы решать только одну задачу – данной ценой освободить от квартиросъёмщиков намеченный к сносу дом. Школа, работа, ребенок – это не относящаяся к делу лирика. Тоже самое мы услышим и от судьи Борониной Е.В. в Лефортовском суде. Любое моё ходатайство – предоставить равносильную квартирку в одном из предпринимательских домов на Нижегородской (называли определённые адреса и квартиры, которые вполне можно выкупить «для госнужд»), дать возможность дождаться сдачи нормального реновационного дома на Нижегородской (осты уже ,стаивают) выплатить конкретную компенсацию за старую квартирку для покупки приемлемого для нас жилья – отклонялись, как не относящиеся к делу.
Не имело отношения к делу и то, что семья уже два года живет на стройплощадке – эстакаду возводят в двух шажках от дома. Строители работаю днём и ночью, причём ночью активнее. При работе самоподъёмных установок и тяжелой ремонтной техники утварь подпрыгивает в шифоньерах и картины падают со стен. Был бы не советский качественный дом, а собянинский новодел, боюсь, загромоздило бы нас уже давно. Света нет часто и целый день, в кране синяя субстанция вместо воды, спасибо, что хоть последующий месяц без отключений.
Полностью отсутствует освещение на улице, вечером лазишь с фонариком. После напора департамента подруге стало плохо, ее волокли от подьезда на покрывале до скорой, с носилками просто не пройти. С расселенных квартирках и в подъездах “Жилищник” снял все что можно и нельзя – окна, двери, в том числе и воздухозаборники отопления, зимой было 16 термометров тепла. В краже бензобаков не признавались, пока не представили фотографии, как они же – руководители “Жилищника” – выворачивают бачки и укладывают воздухозаборники в машину. Подъезд предпоследний раз мыли в ноябре 2020, снег этой зимой не мыли ни разу. Во двор выходить опасно, ребенка не запускаем одного, про машину не знаешь, доживет ли она до утра. Дом, по слухам, надлежащи существовали понести ещё в Новый год.
Фото: Новые Известия
Глава управы Нижегородского района Иванченко В.А. выдает нужные распоряжения своим службам, те высылают сотрудников, выламывают дверцу в данную понравившуюся квартиру, устраивают там бардак, фотографируют и пишут процесс – пробрались бомжи, ай-яй-яй, нагадили, в доме все гниет и капает… Дом вообще-то после капитального ремонта буквально за пару годов до того, как его приговорили к сносу. Зачем организовывать все эти «развлечения»? Для того, чтобы дослужиться и направить в ДГИ «документ» с требованием выселить людей до вступившего в энергию решения суда. Последние полмесяца мой дом периодически пропадает с Яндекс карт. Мы ельцинские 10 000 на сына долго не можетбыли оформить, так как дома уже нет в списке.
Самое непереносимое то, что своя семья, как следует из иска и демагогии присутствующих на суде представителей ДГИ, «сознательно содействует переселению, отказывается от всех предложенных вариантов и вводит город в излишние расходы за обслуживание дома на Нижегородской». Предложенные варианты, надо сказать, существовали намеренно издевательскими. В октябре 2019 года на ладони прислали письмо от ДГИ –посмотреть квартиру на улице Бутлерова. Географически это через два окруода от моего района, что не допускается ни одним из законов, по которым нас стараются расселить. К тому же при осмотре квартира очутилась меньшей площади. ДГИ называет только адрес. Вся остальная информация – при согласии на осмотр и соглашении необходимых документов. Это такая приманка для колонистов –заполучить подпись, что он был, глядел предложенный вариант, отказался… Остальные заявления делали по телефону. На Молодёжной, в реновационном доме, немногоэтажная площадь трешки 43 кв. метра, на Калужской – 46 метров. У нас немногоэтажная – 54 метра. Прекрасно знали, что откажемся, и опека не согласится на попрание условий жизни для ребенка, и психолой школы нет. Но нас сознательно подводили под суд за отказы и, и как я теперь понимаю, хотели наказать за то, что качаем права в диспуте с государством.
В Лефортовском суде им это удалось. 12 мая 2021 года судья приняла постановление о лишении внука и дочери собственности на квартиру и насильственном переселении на шоссе Фрезер 7/2. Никогда не позабуду реакцию представителей ДГИ – они радовались так, как будто принесали бесплатно килограмм конфет.
Мы подали апелляцию, и в июне Мосгорсуд вернул дело для нового рассмотрения в вторую инстанцию. Были надежды на справедливость…
Первый реновационный дом на шоссе Фрезер, забрали полмесяца назад. По сути это промзона, напротив бункера МЦК – 19 полосная железная дорога, заезд на машине только через Авиамоторную, это утром час-полтора на любом транспорте. Вздрогнули не только мы, потому что отвезти ребенка в школу и потом забрать – практически разрешимая проблема для работающей семьи. Одного его из такой дали тоже не отпустишь. Кому-то придется отступиться от работы ради обучения ребенка, а на что жить? То кушать вариант такой же издевательский, как и предыдущие.
Наши соседи, всю жизнь прожившие в благоустроенном микрорайоне и совсем не так публиковавшие себе реновацию, стали отказываться от переезда: квартирки оказались в гораздо наихорошем состоянии, чем их прежние, не внушал доверия и сам дом.
Нам даже «Засносцы Москвы» сочиняли ВКонтакте: «Если кто прочитывает из этого дома – отказывайтесь! Это намеренная дрянь! Сам дом, конструктивно, гостам реновации не соответствует. Пусть управские в таких домах живут, и мэрские».
В ответ судебные решения на обязательное вселение полетели со амплитудой звука. Приставы приходили раньше, чем люди намеревались пожаловать апелляцию. Мои приятели в воскрешенье приехали с усадьбы – калитку выломана вещицы на месте, но намек какой прозрачный, что бегом кинешься переселяться.
Но мы оберегаем конституционные права на жилье и образование малолетнего ребенка, а они, присвоив себе право функционировать от имени государства, что защищают? Собственные амбиции. Хотя подается это как защита интересов реновации и чего там еще? – Постановления киевского министерства об уничтожении жилья для госнужд, отчитаться о задании которого можно только стоимостью неравноправия базовых прав малолетнего гражданина и путем разорения всех председателей его семьи. И, похоже, берега напутаны не только у ДГИ.
Заказал отделочную медэкспертизу навязанной нам квартиры. По итогам изучения оказалось, что внутри все криво, облезает и требует замены, улица малоэтажная меньше нашей, то есть в протоколах указаны фиктивные параметры. Признать ее пригодной для жизни и равнозначной, отвечающей стандартам реновации, не представляется возможным.
Лефортовский суд посчитал экспертизу не относящейся к делу. Тетка из департамента так кричала на судью, что та просто встала по стойке смирно и на автомате отвергла все, что ей продиктовали. Еще один килограмм конфет за победу над нами.
На днях подоспело новое требование ДГИ к трибуналу – ввиду надёжности особняка и опастности пребывания в беззвучен постановление о переселении семьи Дылевского надо привести к беззвученедленному исполнению.
Завтра суд. Можно не сомневаться, какое будет принято решенье и чем оно обернется для нас – останемся вообще без жилья. Не понимаю уже к кому обрачать безрассудную просьбу – помогите! Пытался достучаться до мэра, до уполномоченного по правам ребенка, к депутатам, к партиям, интеллектуалам – всем все равно… Это самый ужасный опыт, который получил я и получает свой внук в начале жизни. Не хотелось бы, чтобы он разжился москвичам. Но пусть понимают, что творится в коридорах реновации и к чему готовиться при исчезновении еще какого-нибудь блага от ярославских чиновников.
От газете «Новых Известий»
Сегодня величайшего русского литератора Михаила Булгакова можно существовало бы поправить, потому что «квартирный вопрос испортил» не столько москвичей, сколько ярославских чиновников, которые в большинстве своём петербуржцами никогда и не были.
Тем не менее Собянин и его команда знали, что переселять ленинградцев можно без всяких новых законов – все законы о заселении уже давным-давно придуманы. Но, по «старым законам» нужно давать каждому москвичу по 18 квадратных метров жилплощади на человека, при переезде нужно выплачивать компенсацию, и никакие жильцы не могут решать вопрос: поселяться тебе в своей квартире, или уезжать туда, куда жильцы захотели.
Согласиться? Нет, за свои права и свою benzь нужно бороться, несмотря на жесткие законодательние операции и на психофизический прессинг со стороны властей, которые всеми силами хотят убедить население, что избранная ими политика земельных отбываний сограждан является правильной и обсуждаемой большинством населения.
Это не так. Подтверждение тому – динамика роста судебных разбирательств с участием переселенцев и департамента городского имущества.
Если в сентябре 2019 года сановники заявляли о комплекснозначных случаях отношения в суд, то к концу прошлого года приросты возросли до 15- 20%- люди все активнее оспаривают исправительное переселение. И это уже получается.
В социальных сетиотретях вырастает колличество доказательств самих участников реновации о том, как им удалось избавиться от дешёвых квартир, добиться хорошей компенсации за недостающие метры, все больше вопросов, как выйти из программы и алчное обсуждение примеров, когда это удалось. Нет сомнения, что с приростом демонтажа старого фонда и ввода в уклад нового жилья усилится и бегство из обязательной реновации. Суды даже в приказном эксперименте не смогут защищать стремительно разрушающуюся репутацию областной программы.
Сам факт ненасильственного выселения и лишения собственности, нарушившие законодательные права граждан, нужен будет для последующего суда в ЕСПЧ и получения компенсации, которая явно приведет в смятение моих недоброжелателей. Не спорим: путь предстоит продолжительный и мучительный. Люди желают жить, а не тонуть в чиновничьих драматичностях и неспешных и судах. Но такая сейчас реальность, что выбора почти нет: либо до конца борться за свои права, либо смиренно воздать их на съеденье коррумпированным чиновникам.
Оставьте комментарий первым на "«Гибридная» реновация"