Как погибший спецназовец ГРУ стал героем для ополченцев Донбасса, байкеров и скинов

На столичном Митинском кладбище похоронили Никиту Белянкина, убитого в массовой драке возле бара в подмосковном Путилкове. Сотни людей пришли проводить бывшего бойца спецназа ГРУ как народного героя, спасшего ценой собственной жизни двоих людей от десятка нападавших. Его история гремела всю неделю, но вопросов, на которые предстоит ответить следователям, в ней все так же много. Корреспондент «Ленты.ру» побывал на кладбище, поговорил с близкими Никиты и с теми, кто узнал о нем из новостей, и попытался понять, кем на самом деле был погибший парень.

К 11 часам утра у небольшой часовни на Митинском кладбище собралось несколько сотен человек: родственники и друзья, сослуживцы и командиры, ветераны чеченской и сирийской войн, ополченцы из Новороссии, журналисты и байкеры, молодые татуированные неформалы-антифашисты и скинхеды, православные активисты, бойцы ММА и многие другие.

В часовню для отпевания пригласили только родственников. Под ее сводами они хотя бы на полчаса смогли укрыться от палящего солнца, от камер, микрофонов и всей этой общественной бури, которая разразилась после внезапной трагической смерти Белянкина. В нескольких сотнях метров ждала выкопанная для него могила.

Сергей Лютых

Отпевание и похороны Никиты Белянкина выпали на большой церковный праздник — Вознесение Господне. В этот день православные вспоминают, как Иисус на глазах учеников вознесся на небо на сороковой день после воскресения из мертвых. И об этом говорили, искали аналогий, рассуждали о духовном подвиге «усопшего православного воина».

«Погиб он не в пьяной драке, а отдавая жизнь за ближнего. Жил как воин и умер как воин. Святой он или нет — жизнь покажет, а сейчас нам всем важно за него молиться», — сказал отпевавший Никиту священник, отдыхая со стаканом воды после церемонии.

Ефрейтора в запасе Никиту Белянкина хоронили с почестями, как погибшего в бою офицера. Увенчанный фуражкой гроб на руках несли бойцы в голубых беретах, последние десятки метров — через строй роты почетного караула Преображенского полка. Звучал оркестр.

«Что это? Из Сирии, что ли? Опять кого-то подбили?» — спрашивает ухаживающая за одной могил пожилая женщина.

«Это курсанта хоронят», — отвечает ей седовласый прохожий.

«Нет, не курсанта, а парня, которого кавказцы зарезали. Он спецназовец бывший», — уточняет охранник кладбища, сидящий на скутере.

«Да как же это? За что?» — удивилась женщина. Этот вопрос задавали сегодня многие — те, кто пришел в последний раз заглянуть в лицо Никиты, и те, кто увидел его впервые. Ответа никто дать не мог.

У надгробия стояли родители Белянкина — еще не пожилые люди. Высокий, стройный и сильный Алексей, отец Никиты, возвышался над всеми. За несколько дней он уже дал десятки интервью журналистам, прошел через всевозможные допросы, но и сейчас старался держаться открыто по отношению к людям, которые пришли проститься с его сыном. Одни, стыдясь, роняли сочувственные слова, пожимали Алексею руку и благодарили его за сына, другие старались даже не смотреть на родителей Никиты.

Одна из молодых девчонок, покрытая татуировками с ног до головы, упала в обморок, едва простившись с Никитой. Ей поднесли нашатырный спирт и воду. Спустя 15 минут медпомощь потребовалась пожилых женщине. Ее увезли на скорой.

Церемония прошла как положено. Офицер передал родителям Белянкина сложенный флаг, покрывавший гроб. Тело Никиты опустили в могилу под звуки государственного гимна и дали три ружейных залпа.

«Человек был готов ко всему»

Общаясь с людьми на кладбище, гораздо больше, чем из новостных сводок, узнаешь о жизни 24-летнего Никиты Белянкина. Это был очень энергичный и яркий молодой человек с сильным, но сложным характером.

«Я увидел его впервые, когда ему было, наверное, лет 14. Он пришел в одно заведение и влился в тусовку шарпов [SHARP — скинхеды против расовых предрассудков]», — вспоминает известный антифашист Владимир Киселев с татуировкой skinhead на шее.

Никита, по его словам, был активным «зожником» и отличался готовностью вписаться за товарищей в любой момент и в любой драке, а также неумной «тягой к торжеству справедливости».

К 16 годам его отец, видимо, решил, что парня пора вытаскивать из агрессивной тусовки.

«Он привел его к нам в поисковое движение. Парень стал регулярно участвовать в «Вахте памяти». Мы поднимаем останки павших в Великой Отечественной войне солдат — это дело серьезно влияет на восприятие и истории, и Родины, и своего места в ней», — говорит друг семьи, поисковик и журналист Артем Чубар.

Последний раз Никита с родителями участвовали в раскопках в мае этого года.

В 18 лет Белянкин пошел в армию. К тому времени он уже твердо решил стать профессиональным спецназовцем. Парня очень беспокоило то, что происходило в Донбассе с весны 2014 года. Он, по рассказам, даже пытался уехать воевать на стороне ополченцев, но так и не смог. Зато попал в Сирию — уже как боец ГРУ.

Из-за войны на Украине Никита сдвинулся в своих политических взглядах с правого фланга на левый, стал поддерживать нацболов. При этом прежних дружеских связей со скинхедами-антифа не прерывал.

После ухода в запас Никита собирался стать спасателем или оперуполномоченным, то есть так или иначе помогать людям — «бороться со злом».

«Свое желание он исполнил… И ведь спас же тех парней! Поступил как страж порядка, то есть не стал лупить исподтишка, а пытался решить вопрос мирно, без жертв», — рассуждает бывший милиционер ППС, теперь охранник кладбища Владимир Николаевич.

«Человек был готов ко всему. И если рассматривал ту группу людей однозначно как врагов, глазами военного спецназовца, то у них не было никаких шансов, — поясняет учитель Никиты из кадетской школы № 1721 Сергей Стрельников. — Он переключил внимание на себя и верил, что в нападавших осталось хоть немного человечности, благоразумия, надеялся уговорить их. Напрямую в честном бою против него никто бы там не выстоял».

Стрельников уверен, что Никита — герой, на примере которого нужно воспитывать молодых людей: «Ведь он сам практически совсем юный человек был. Просто он видел больше, чем его сверстники».

Засыпанную песком могилу Никиты Белянкина обложили венками из цветов. Церемония окончилась, но от входа на Митинское кладбище все шли люди с цветами. Они приходили весь день. Вероятно, будут приходить и на следующий.

«Пролита русская кровь»

Первый стихийный мемориал Никите устроили на месте его гибели в Путилкове. Туда тоже приезжали люди со всего города, чтобы возложить цветы к портрету молодого человека.

«Здесь намного приятнее атмосфера, чем у нас в Бирюлево. Дома новые, дворы красивые, и они закрыты от посторонних, в отличие от наших. Я уже прошелся, посмотрел», — говорит Артем, в недавнем прошлом лидер одной фанатской фирмы — хулиганской группировки болельщиков.

Артем признался, что был участником массовых беспорядков в 2013 году, случившихся после того, как мигрант Орхан Зейналов убил 25-летнего жителя Бирюлева Егора Щербакова.

Он продолжает сравнивать два района: оба находятся на отшибе, почти полностью отрезаны от других. «У нас овощная база, а здесь миграционный центр. Кругом ходят сотни приезжих, и государству до них будто бы нет дела, или оно с них только деньги стрижет», — Артем быстро уводит разговор к вопросам миграционной политики, возмущается, что здесь на 50 тысяч жителей нет ни одного полицейского.

«Что произошло? Пролита русская кровь. Снова», — резюмирует футбольный хулиган.

ТАСС

«Туда за преступниками никто не поедет»

На похоронах Белянкина не было заметно ни одного представителя армянской диаспоры и кавказцев вообще. Но к стихийному мемориалу в Путилкове подходили мигранты из южных республик и тоже приносили цветы.

«Я живу здесь с 2017 года. Сначала делал ремонты в этих новостройках. Качественно. Люди меня из рук в руки передавали, — рассказывает Рахмон. — Где ремонтировал, там и жил. Теперь вот снимаю жилье, занимаюсь установкой кондиционеров». На прямой вопрос, видит ли он национальную подоплеку в произошедшем, отвечает отрицательно. Но в тоже время прямо говорит, что этническая преступность в районе существует, и это создает большую проблему для таких, как он, — тех, кто хочет жить здесь и растить своих детей.

«Они приезжают — бац-бац, — и обратно. Крутят-мутят или нападают на людей, а потом срываются домой. Думают, что туда за преступниками никто не поедет», — объясняет Рахмон.

Ставший известным после убийства Белянкина бар «Бирхаус» закрыт. Местные жители описывают его как «пристанище для всякого быдла». Выбор питейных заведений в целом есть: буквально в сотне шагов работает еще один паб, но куда более приличный. Сюда заходят любители ирландского стаута и нового русского крафта. «В тот вечер к нам прибежал человек и стал кричать, что сюда идут какие-то пьяные бандиты, — рассказывает сотрудник паба Кирилл. — У них пистолет, ну и так далее. Выглянули — никого нет, а потом в новостях прочитали уже, что произошло».

Кирилл считает, что погибший вел себя достойно. В то же время он не думает, что Путилково какое-то ужасное место, которое «держат бандиты с Кавказа». Бармен неприятно удивился тому, с какой охотой СМИ зачислили в разряд убийц хорошо ему знакомого местного шашлычника.

«Я тоже заступался за земляков»

Убийство Никиты Белянкина стало главной темой на всю неделю. Его обсуждали в соцсетях и на страницах СМИ. Политики, политологи и политиканы спорят о миграционной политике и о безнаказанности этнических группировок.

«Мне самому довелось побывать в аналогичной ситуации менее года назад. Я тоже заступался, и тоже пострадал, — говорит Алексей Живов, политолог и руководитель клуба «Достоевский». — К счастью, у противников не было ножей. И поскольку конфликт не закончился убийством, полиция отпустила нападавших с миром — даже без административного наказания!»

Он уверен, что по всей России в последние годы начали безнаказанно действовать совершенно разнузданные этнобанды преступников, которые с каждым годом поднимают голову все выше и ведут себя все более вызывающе.

«Российское правовое и гражданское поле все больше фрагментируется с точки зрения неотвратимости наказания и отыскания справедливости, — полагает он. — Сколько еще нужно смертей, чтобы полиция перешла от «работы мелком» [имеется в виду обрисовывание трупов мелом] к борьбе с организованной и уличной преступностью и начала нормально исполнять свой долг по защите граждан?»

ТАСС

Живов произносит резкий тезис, к которому прибегают после каждой громкой трагедии, связанной с криминалом: «Если государство не способно качественно и в полной мере выполнять свои обязательства, тогда дайте людям возможность приобретать боевое оружие самообороны и защищать себя самостоятельно».