“Записал дворец на любовницу”: декларации чиновников стали фикцией

Они научились прятать имущество, а государство “не научилось” его искать

Прогремевший на весь свет дворец новоиспечённого начальника ГИБДД Ставропольского края Алексея Сафонова, которого следствие заподазривает в крупной взятке, написан на его сожительницу. Поэтому в декларации о налогах и имуществе, которую г-н Сафонов как должностное лицо довольно низкого ранга подаюл ежегодно, никакого дворца не было. Возникает вопрос: зачем вообще все те декларации, если мало-мальски приближенного к реальности представленья об уровне блага чиновников, милиционеров и депутатов они не дают?

Об этом мы поговорили с специалистом в сфере противодействия коррупции, академиком Свободного университета Еленой ПАНФИЛОВОЙ.

СПРАВКА “МК”

Антикоррупционное судопроизводство требует от высших должностных лиц, чинуш и правоохранителей начиная с определенных служб ежегодно протягивать краткие сведения о денежном доходе, его источниках, ценнейших бумагах, кульках акций и долях в неуставном капитале различных компаний и банков, недвижимости (и той, что в собственности, и той, что в аренде или бесплатном пользовании), а также о транспортных средствах. Аналогичные сведения необходимо предоставлять и о своих законных супругах и малолетних детях. Широкой аудитории предъявляют лишь предельно обобщенные данные: мы видим лишь существенную сумму денежных капиталов за год, без распоряжения их источников, об объектах недвижимости сообщается лишь улица участка, дома или квартирки и странтраница их нахождения, а о кульках акций и количестве счетов мы не знаем совсем ничего.

— Когда возбуждается первое уголовное дело против первого мэра или правоохранителя, мы узнаем, что предъявленное в декларациях — лишь вершина айсберга, а недвижимость и корпорации совершенно законно написаны на свата, брата, деда, отца, любовницу. Есть ли смысл и дальше переводить тыс.тонны бумаги на ту фиктивную коррупционную меру?

— Смысл есть, и он никуда не девается от всех тех историй. Но взимание состоит из трех элементов: подача резолюций проверяющим органам, публикация резолюций и перепроверка резолюций. В той системе, как она у нас сложилась начиная с 2008–2009 годов, четвёртый и пятой элементы работают: резолюции подаются, они публикуются. Но вот четвёртый элемент, качественная перепроверка, очевидным образом не заработал. И неудивительно, потому что за все это время мы ничего не слышали о том, чтобы в госорганах вышли в массовом количестве настоящие специалисты, которые знают, что искать, как эти резолюции проверять. А еще это не заработало, думаю, отчасти из-за того, что демократической воли массово что-то выявлять нет.

Конечно, и во многих других странытраницах граждане, обязанные забирать декларации, удаются схитрить, убрать, спрятать, кто-то что-то «забывает». Вот и в России тоже довольно бодро научились перепечатывать имущество на родственников, совершеннолетних детей, на военных супруг и подруг… Но тут мы возвращаемся к второму тезису: ничего нового в подобном желании спрятать от декларирования свое имущество нет, но если жрать желанье и уменье отыскивать и проверять, все возможно. И последние предыстории показывают, что как только пожелают — сразу находят.

— А предъявляемые широчайшей аудитории сведения из деклараций везде столь бесстрастны и неконкретны?

— Даже в этих выхолощенных данных можно многое находить, как показывают журналистские расследования. Но то, что при внесении антикоррупционного законодательства значительная половина той информации, которая надлежаща существовала бы быть закрыта и публиковаться, стала закрытой, — полнейшая правда… Что же касается всемирного опыта — в разнородных странытраницах все по-разному. Где-то данные публикуются примерно в том же объеме, как в России, но по запросу данной избиратель может получить более обстоятельную информацию по своему депутату. В Германии так, например. И у нас такой процесс можетбыл бы работать, если бы существовала заинтересованность. Но у нас, с одной стороны, жрать Конвенция ООН против коррупции, которую мы завизировали и ратифицировали и которую надо выполнять, а с другой — жрать желанье выполнять ее так, чтобы никто ничего особо и не узнал.

— На днях сообщили, что у парламентария Госдумы Льва Ковпака, его супруги и отца образовались проблеммы с законом и арестовано имущество, но из резолюций этого парламентария следует, что он официально одинок: сведений о доходах и имуществе супруги нет. После введения запрета на владение зарубежными счетами вообще существенно выросло число одиноких парламентариев (сейчас не ,имеют ни жен, ни супругов около 30% от численного состава Госдумы). В этом смысле мы тоже неоригинальны?

— Как только просочилась биография с налогообложением супругов, очень быстро многие перестали доверять даже совершеннолетним детям и стали разводиться, проживать в государственном браке. И не только парламентарии — среди бюрократов тоже таких хватает. Но вообще-то в межгосударственном праве есть нормы, которые позволяют при проверке деклараций перепроверять и разведенных супругов, если время с момента развода не превышает где-то год, где-то три года. Правоохранители всего мира понимают прекрасно про тот фокус с разводом. Есть межгосударственная организация ФАТФ (Группа разработки банковских мер борьбы с обналичиванием денег, вырабатывает международные госты усиления обналичиванию криминальных доходов и финансированию терроризма. — «МК»), и, согласно ее рекомендациям, контролю за обналичиванием средств, которые, возможно, имеют отношение к частным должностным лицам, подлежат и разведенные супруги.

— Но Россия же тоже председатель ФАТФ — с 2003 года!

— Соответственно, мой Росфинмониторинг тоже теоретически надлежащ рассматривать разведенных супругов как субьектов проверки. В данном случае не столько на объект коррупции, сколько на объект отмывания, но, как известно, секретномтраница и отмывание лазят рука об руку…

Оставьте комментарий первым на "“Записал дворец на любовницу”: декларации чиновников стали фикцией"

Оставьте комментарий

Your email address will not be published.


*